Что же мы видим в истории о гре­хопадении? Бог о своих созданиях не очень-то заботится. Приходит сатана, словно сосед, который дав­но против него недоброе замышля­ет, и говорит ничего не подозрева­ющему, наивному ребенку:

-  Ты чего плод не ешь?

-  Папа запретил, сказал, что умру.

-  Да чушь! Не умрешь! Ешь давай, это папа не хочет, чтобы ты вырос таким же сильным и умным, как он!

Недолго думая, любой ребенок, пожалуй, послушается. Так же по­ступили и наши прародители. Ис­тинный виновник, подстрекатель-сатана, отделался туманными угро­зами на будущее наказание, кото­рое уже несколько десятков тысяч лет все никак не свершится. Зато своих детей, вместо того, чтобы пожурить и простить, отец вытол­кал из дому.

Тут они и познали, что добро – это на родительском иждивении без всяких забот, а зло – это, когда папа сильно гневается и прогоняет прочь.

Отчего же остальные поколения вынуждены страдать в нагрузку?
Где же любовь? Если он сразу хотел для людей вечной жизни, почему не испугался этого? Когда читаешь Библию, отставив в сторону рекламные проповеди заинтересованных лиц, вопросы начинают громоздиться один на другом, проникая во все сферы знания.

Следующие несколько тысячелетий бог проявляет весьма слабый интерес к жизни своих созданий. Он становится так далек от них, что о нем целые народы потомков Адама и Евы просто успевают забыть. Да так, что ведут себя, как подростки во время длительного отъезда родителей. Он же вместо того, чтобы принимать активное участие в их воспитании, тысячи лет занят неизвестно чем, а бросив взгляд с небес на землю, отчего-то остается недоволен их поведением и время от времени посылает им ужасные кары. Например, в виде потопа. Как будто они заслужили столь строгое наказание, если вместо него их воспитанием, опять же, занимается злодей сатана. Лучше бы бог утопил его, но тот опять почему-то избегает наказания, и бог, словно чтобы на ком-то выместить злобу, уничтожает, раскаявшись, своих питомцев.

Идет время. Народы, разбредясь по свету, извращают предания безграмотных отцов о существе, кото­рое их, будто бы, создало. Да на­столько, что некоторые утвержда­ют, что богов много, что зовут их Ваалом, Кетсалькоатлем и т.д. и т.п., а многие умные люди, не нахо­дя никаких подтверждений этим историям, начинают потихоньку сомневаться, есть ли кто-нибудь из богов вообще, так как никаких сле­дов их особо и не видно.

Ну да ладно, прошло еще не­сколько веков, и Господь раскаял­ся в своем поступке. И решил чело­вечество простить и спасти. Но, заметьте! – только тех, кто захочет. Для этого он нашел одного челове­ка, который ему понравился, Авра­ама, и, чтобы восстановить пре­рванные отношения с людьми, по­обещал много-много разных благ ему и его потомству, если тот ста­нет его слушаться. Тот, как настоя­щий бизнесмен, смекнул, что дело выгодное, и согласился. Пошли дела кое-как. Потомки Авраама умножались, Моисей вывел их из Египта, и бог дал им огромный и жестокий свод законов, словно предвкушая, что они не способны их все исполнить.

К другим народам, не менее достойным, он даже не заглядывал. Живут себе, как хотят, идолам поклоняются – пусть живут, у меня ведь есть избранный народ – хватит. Таким образом, плохо исполняя условия договора, обе стороны дотянули до начала новой эры по нынешнему летоисчислению.

И тут создателя осенило. Незадолго до того, он стал говорить евреям через особых людей, пророков. Он говорил им, что скоро явит­ся мессия, царь, который сделает Израиль мощным государством и разобьет всех их врагов (это были, по очереди, то египтяне, то вавило­няне, то ассирийцы, то персы, нако­нец, эллины и римляне). Однако, пришел другой спаситель, который будучи частью бога, (о которой, правда, никто не слышал ранее) его сыном, стал жертвой за их плохое поведение самому же богу. Зачем ему понадобилось искупать грехи людей перед самим собой таким эк­стравагантным образом, имея в за­пасе целый арсенал любых средств, одному богу (ему, то есть) и извест­но. Но как бы то ни было, пророче­ства были столь невнятны, сумбур­ны, сдобрены политикой, что Изра­иль справедливо рассудил, что это не соответствует его ожиданиям, и по сей день ждет от своего бога та­кого мессию, который избавил бы от вполне реальных врагов и дал вполне реальные блага.

Спрашивается, зачем Всеведу­щий так запутал дело? Уж не хотел ли он, чтобы как можно меньше людей уверовали в приход Сына Божьего? В то время на земле мало было тех, кто хотел слушать Хрис­та. Это выглядит так, будто раска­явшись за свою жестокость отец возвращается-таки к своим беспризорным детям с увещеваниями любви и видит, что они – наркома­ны, пьяницы, проститутки, воры, лгуны, еретики. И так погрязли в этом, что никто из них отказаться от своих пороков собственными силами не может. Но точно извест­но, что спасены будут только те, кого бог заранее предузнал, что они уверуют. Извините, но если я бог, кто может мне помешать захо­теть, чтобы уверовали и спаслись все? Никто. Стало быть, что тот или иной упрямец не верит, никак не вытекает из их собственных устрем­лений, ибо так было предназначе­но. Есть, правда, аргумент, что мы имеем свободу выбирать, но какая уж тут свобода, если помощники дьявола снуют в наших душах, как хотят?

Казалось бы, принимая в расчет эти аргументы, Христос должен бы пожалеть и спасти всех, но вместо этого, если переводчики правильно трактуют его слова, своими грозны­ми предупреждениями он обрекает большую часть проживающих нашей планете на ад. Опять не получилось у творца проявить свою любовь.

Идут века. Ничего не меняется. Никто с небес не приходит, хоть и обещал вернуться еще при жизни поколения учеников. И умирают искренне верующие и грешники за всю жизнь так и не получающие никаких реальных подтверждений того, что их вера была не напрас­на. Что-то здесь не сходятся концы с концами, оттого выводы и след­ствия притягиваются за уши и тре­щат по всем швам. Даже с точки зрения светской нравственности любовь библейского бога выглядит как-то не очень здорово.